Европа бурлила, и английские купцы предложили голландским шерстепереработчикам переехать на Остров. Королевский указ давал большие льготы голландским ткачам, валяльщикам и красильщикам при переезде в Англию. По всей Голландии действовали английские эмиссары. Современник писал: «Не возбуждающие подозрений эмиссары были посланы королем в ту страну. Они вкрадывались в доверие таких нидерландцев, которые были полными хозяевами в своем ремесле, но не хозяевами над самим собою, а наемными рабочими или учениками. Они изливались в жалобах по поводу рабства этих бедных людей, к которым мастера относились больше по язычески, чем по христиански, скорее как к лошадям, чем как к людям. Рано с постели и поздно в постель, целые дни за тяжелой работой, скудное продовольствие, пара селедок и сухой сыр, все это только за тем, чтобы обогатить негодяев, их мастеров, не получая для себя лично ни малейшей выгоды. Как были бы они счастливы, если бы отправились в Англию и принесли с собой свое ремесло, которое обеспечило бы им повсюду сердечный прием. Там, говорили им, они могли бы есть мяса и баранины сколько хотят, только бы не лопнуть от этого. Счастлив земледелец-йомен, в дом которого войдет такой голландец, принося с собой ремесло и богатство. Как чужой вступит он в дом, но только для того, чтобы покинуть его женихом или зятем».
Многие голландцы переехали в Англию. Центром шерстяной промышленности стал Норфолк. Там находилось и больше всего лоллардских общин. Неизвестно, стало ли голландским мастерам жить лучше на английской земле, чем на родине, но именно из Норфолка по всей Англии вышли агитаторы лоллардов. «Бедные братья» говорили уже не о привилегиях католической церкви. Лолларды резко обличали феодальных сеньоров, требовали отмены барщины, десятины и чрезмерных налогов. Бог сотворил всех людей равными, говорили агитаторы, и требовали уравнения сословий, свободы, равенства и братства. В Англии того времени не было разбоев. Дороги были полностью безопасны, по обычаю гостеприимства в многочисленных монастырях проповедники получали приют и пищу. Самой популярной английской песней второй половины XIV века стала: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, Кто был там дворянин?» Напрямую к восстанию лолларды не призывали, но народ был взбудоражен повсеместно.

Английские лэндлорды заменили натуральные платежи и налоги на денежную ренту, что значительно ухудшило положение крестьян. Сеньоры начали захваты общинных земель. Крестьяне начали организовываться в союзы. Организаторами движения, внесшими в него единство и связность, стали лолларды. Отношения между крестьянами и баронами обострились до крайности. Многие крестьяне получили в Столетней войне военный опыт и умение обращаться с оружием.
В 1380 году в Англии был введен новый поголовный налог на военные нужды, утроенный по сравнению с 1379 годом. Весной 1381 года архиепископ Кентерберргийский бросил Джона Болла в мейдстонскую тюрьму. При аресте Болл заявил, что двадцать тысяч друзей скоро освободят его. 10 июня 1381 года кровельщик Уот Тайлер встал во главе восстания в Норфолке и Кенте. Тайлер несколько лет воевал во Франции и хорошо знал военное дело. Восставшие освободили Джона Болла и пошли на Лондон. Восстание охватило большинство английских графств. Восставшие передали королю, что хотят говорить с ним, чтобы рассказать о своих бедах, желаниях и требованиях. Короля от встречи отговорили архиепископ Кентерберрийский и другие советники. Крестьянам передали, что король не будет разговаривать с босоногими разбойниками. Восставшие пришли в ярость и поклялись, что найдут советников короля где бы они не находились, и снимут с них головы.
Десятки тысяч крестьян подошли к Лондону, ворота которого им открыли городские бедняки. Дворцы английской знати были сожжены. Грабежи были запрещены, любых мародеров восставшие тут же убивали. Современник писал: «Негодяи пользовались свободным входом и выходом. Привлекало к ним простой народ Лондона и даже всего королевства то, что они утверждали, что их намерение только разыскать изменников, и что потом они остановятся. И тем большую веру все имели к их словам, что они решительно нечего не грабили, но все покупали по настоящей цене.
В короткое время они привлекли на сою сторону всех беднейших. Когда в тот же день солнце поднялось выше, и они за исполнение своих желаний стали пить разные драгоценнейшие вина и не столько опьянели, сколько обезумели, ибо лондонская знать оставила им открытыми все погреба. Они начали много толковать с городской чернью об изменниках. Чтобы внушить страх прочим изменникам, они как безумные побежали ко двору герцога Ланкастерского и, поджегши дворец со всех сторон, занялись разрушением.

Получив грамоты, крестьяне разошлись по домам. Король собрал сорокатысячное войско и начал уничтожать восставших. По всей Англии начали говорить о нарушении королевского слова. Это не стало серьезной проблемой – в XIV веке честность и верность слову часто считались признаками слабости, неприличествующими сильному государю. Среди громадного войска король ответил крестьянам: «Вы были холопами, ими и останетесь. Вы должны оставаться в крепостном состоянии. Не в таком, как жили до сих пор, а в бесконечно более тяжком. Пока мы живем и милостью Божией правим этим государством, мы употребим наши разум, наши силы и наши способности на то, чтобы обращаться с вами с той суровостью, которой вы достойны. Да послужит ваше рабство предостережением для грядущих поколений.
По всей Англии добивали восставших. Начались массовые казни. Казнили Джона Болла и еще триста вожаков восстания, половина которых была из Лондона. Кровавый суд творили над тысячами крестьян. Досталось и Джону Виклефу. Его признали одним из возбудителей народа. В 1382 году синод в Лондоне проклял учение Виклефа, как еретическое. Виклефа лишили священнического сана и сослали. Мыслитель больше не был нужен власти – англиканская церковь была создана, а восстание подавлено. Рыцари духа почти не получают признания при жизни.
Основной удар властителей был нанесен по лоллардам. Их объявили государственными преступниками, подлежащими сожжению: «Невозможно описать те злодеяния, которые были совершены этими дьявольскими людьми для возмущения всего королевства. Ведь если бы эти люди не были исполнены демонов, то они не составили бы заговора для разрушения святой церкви и христианской веры и на погибель королевства».

Другие полагают, что происшедшее нужно приписать прегрешениям простого народа, потому что живя в мире, они злоупотребляли благами мира, злословя поступки господ, проводя бессонные ночи в питии, пьянстве и клятвопреступлениях, они жили в мирной стране немирно, ссорясь, тягаясь по судам, споря с ближними, всегда замышляя обманы и подлоги. Сверх всего этого, очень многие хромали в вере и в символах веры, поэтому вполне заслуженно, полагают, упал на сынов неверия гнев божий».
Новый религиозный всплеск в Англии начался в начале XVI века, когда идеи реформации едва не взорвали католическую церковь, отделив от нее много европейских стран. Идеи протестантизма быстро распространялись по всей Англии, подготовленной к этому еще со времен лоллардов. В стране были известны работы Фомы Кемпийского, мистицизм которых привлек сердца англичан к протестантскому благочестию. В Англии проповедовал и написал свою знаменитую «Похвалу глупости» Эразм Роттердамский. Англичанин Томас Мор ставил идеалом своего нового государства строгую, аскетическую нравственность. Он писал о полной свободе мысли. При короле Генрихе VIII высшая светская и высшая духовная власть слились в лице монарха, став полностью независимой от папской курии. До этого божественное право признавалось только за духовной властью, а светская власть считалась произведением человеческого произвола и насилия. Светская власть заимствовала свой свет от духовной власти, «как луна от солнца». Теперь римскому теократизму была противопоставлена независимость королевской власти на основе национального государства. Генрих VIII подчинил англиканскую церковь высшему авторитету государства. Во время правления Елизаветы англиканская церковь полностью разработала протестантские учения и обряды. Она действовала как епископская, как и вся католическая церковь. Епископская форма протестантской церкви позволяла не терять связи с церквями на европейском континенте.
В религиозно-церковном процессе создания англиканства народ не принимал никакого участия. В английской церкви появилась оппозиция.
Пуритане, по-английски «чистые», как единая сила выступили в последней трети XVI века, когда окончательно рухнули надежды на завершение реформации королевой Елизаветой в английском варианте. Пуританские общины появились как форма противодействия церковному подчинению короне и епископальной организационной системе. Особенно многочисленные были пуритане в графствах Восточной и Северной Англии, где были еще живы традиции лоллардов. Пуританизм охватил все протестантские общины, несогласные с королевской церковью и требовавшие доведения реформации до конца в форме англиканства, очищение церкви от остатков католицизма. Пуритан не устраивал компромисс между католицизмом и протестантизмом. Они требовали единообразия церковной жизни. При Елизавете пуритане представляли еще только религиозную оппозицию.