Белое солнце пустыни

Режиссер: Владимир Мотыль
Сценарий: Валентин Ежов, Рустам Ибрагимбеков, Марк Захаров
В ролях:
Анатолий Кузнецов — Фёдор Иванович Сухов, красноармеец
Николай Годовиков — Петруха, красноармеец
Спартак Мишулин — Саид
Павел Луспекаев — Павел Артемьевич Верещагин, начальник бывшей царской таможни
Раиса Куркина — Настасья
Кахи Кавсадзе — Абдулла (озвучивал актёр Михаил Волков)
Муса Дудаев — Рахимов
Николай Бадьев — Лебедев
Валентин Кадочников — подпоручик Семён
Татьяна Федотова — Гюльчатай, младшая жена Абдуллы (озвучивала актриса Надежда Румянцева)
Сюжет
История создания фильма
Во второй половине 1960-х на волне популярности дилогии о «Неуловимых мстителей» (1966) советское кинематографическое руководство из вполне конъюнктурных соображений обращается к жанру истерна. С 1966 года в кинематографической системе СССР начала работать ЭТК (Экспериментальная творческая киностудия). Она представляла собой коммерческое предприятие с широкой свободой действий по подбору кадров и выбору творческого материала и могла не согласовывать свои действия с Госкино СССР. В 1967 году руководство ЭТК приглашает к работе над сценарием нового фильма в жанре «истерн» (тогда такого термина ещё не существовало) Андрея Михалкова-Кончаловского и Фридриха Горенштейна.

Первоначальный вариант сценария под рабочим названием «Басмачи» руководство киностудии не устроил и Кончаловскому дали новых соавторов: Валентина Ежова и Рустама Ибрагимбекова. Сценаристы начали собирать материал. В разговоре с ветераном Гражданской войны Валентин Ежов услышал байку, о том как, басмач бросил в пустыне во время бегства свой гарем. Эта история привлекла сценариста и стала сюжетообразующим началом для нового сценария.
Официально работа над сценарием началась 7 июня 1967 года и была закончена в июле. Кончаловский покинул проект ещё до окончания работы над сценарием, получив заманчивое предложение о экранизации Тургенева. 1 августа 1967 года сценарий был принят в работу и начались поиски режиссёра. Предложения возглавить съёмки последовательно отклонили Жалакявичус, Чулюкин и даже Тарковский. После долгих обсуждений предложение стать режиссером было сделано Владимиру Мотылю. Картина «Женя, Женечка и катюша» уже принесла определённую известность Мотылю и руководство студии справедливо полагало, что опытный режиссёр не испортит картину, хотя режиссёр был из категории «неблагонадёжных».
Мотыль в то время мечтал о постановке фильма о декабристах, но при отсутствии других предложений, испытывая затруднения денежного характера, согласился. В первом прочтении сценарий понравился, но Мотыль считал, что такое кино снимать ему не разрешат. По опыту предыдущих картин можно было догадаться, что подобный сюжет в глазах советской цензуры мог выглядеть осквернением образа солдат гражданской войны. Тем не менее, Григорию Чухраю (руководителю ЭТК) и Валентину Ежову, удалость уговорить Мотыля, пообещав ему полную свободу действий на съёмочной площадке.

На этом этапе судьба картины оказалась под большим вопросом. 14 сентября 1967 года сценарий картины под новым рабочим названием «Пустыня» было предложено включить в тематический план Комитета по кинематографии СССР на следующий год. В ответ неожиданно было предложено договориться о совместных съёмках этого фильма с одной из киностудий республик Средней Азии. В результате сложных переговоров сценарий был переработан так, что доля национального колорита уменьшилась, более выпуклыми стали роли русскоязычных героев (Сухова, Верещагина). Сценарий был принят в работу на 1968 год.

Подбор актёров
Пробы начались в январе 1968 года. На главную роль красноармейца Сухова пробовались Георгий Юматов и Анатолий Кузнецов. Юматов был более известен как актёр, снявшись в 1950—1960-х годах в нескольких героико-приключенческих картинах в главных ролях. К концу 1960-х от героических ролей он начал переходить к характерным и слава его стала несколько блекнуть. Юматов имел репутацию человека склонного к алкоголизму, и мог сорвать съёмки. К сожалению так всё и случилось, через неделю после начала съёмок Юматова обнаружили в состоянии тяжёлого опьянения с лицом сильно пострадавшим после драки. О дальнейших съёмках не могло быть и речи и Владимир Мотыль вновь обратился к Кузнецову, кандидатуру которого первоначально на пробах отклонили. Актёр оказался не занят и согласился принять участие в съёмках.

На роль Саида пробовался Игорь Ледогоров. На роль Верещагина — Ефим Копелян. В итоге роль Саида досталась актёру Театра сатиры Спартаку Мишулину, а роль Верещагина актёру Ленинградского БДТ Павлу Луспекаеву. Он был хорошо известен как театральный актёр, но кинематографическая карьера Луспекаева было не слишком успешной. К моменту начала съёмок актёр был уже тяжело болен — у него были ампутированы обе ступни и ходить мог только на протезах.
Мотыль предложил Луспекаеву сняться на костылях и даже хотел соответствующим образом изменить сценарий. Павел Луспекаев отмёл все эти варианты и поставил условие, что сниматься будет без каскадёров и режиссёр согласился. Личность Луспекаева и его актёрская игра серьёзно повлияла на сценарий. Наблюдая за воплощением роли Верещагина режиссёр углубил первоначально незаметную роль таможенника, роль второго плана практически до главной. Даже имя героя Верещагина с первоначального Александра сменилось на Павла..
Многие из приглашённых на съёмки были непрофессиональными актёрами. Только три жены Абдуллы из девятерых были актрисами. Так как после съёмок основных сцен девушкам нужно было срочно возвращаться на работу, в эпизодах отсутствующих «жён» пришлось дублировать солдатами. Местные девушки отказались участвовать в съемках, и «жён» подбирали со всего Союза (одну даже из Прибалтики).
Галина Лучай (Катерина Матвеевна, супруга Сухова) работала редактором студии «Останкино» и согласилась сыграть роль русской красавицы после долгих уговоров. Сложно шёл подбор актёра на важную роль второго плана — Петрухи. На неё даже пробовался Савелий Крамаров. В итоге она досталась Николаю Годовикову, также непрофессионалу, работавшему слесарем на заводе.
Музыка
Оркестровые партии для звуковой дорожки были исполнены музыкальным коллективом Ленинградского академического Малого театра оперы и балета под управлением Л. Корхина. Владимир Мотыль уже работал с творческим тандемом: Исаак Шварц и Булат Окуджава. Песня «Капли датского короля» была ими написана для предыдущего фильма « Женя, Женечка и катюша». Песня «Ваше благородие госпожа удача», была специально написана для фильма.
Несмотря на то, что Исаак Шварц создал музыку более чем для 100 фильмов, это его самая известная и узнаваемая мелодия. Как признавался впоследствии Шварц, песню он написал представляя себе то как её будет петь Павел Луспекаев. Актёр также не первый раз работал с Исааком Шварцем, который писал музыку и песни для спектаклей театра БДТ. Песня стала одной из самых популярных мелодий советского кинематографа и приобрела самостоятельную известность.
Съёмки
Съёмки фильма на производственной базе студии «Ленфильм» начались 24 июля 1968 года на натуре возле деревни Мистолово под Лугой. Первые отснятые сцены фильма — сон Сухова, где он куёт серп и затем пьёт чай вместе с супругой и остальным гаремом. Сразу после этого съёмочная группа отправилась в первую командировку в Дагестан, в окрестности Махачкалы на побережье Каспийского моря. Здесь были созданы декорации маленького среднеазиатского городка Педжента, возле которого по сценарию должны были развернуться основные события.
Съёмки шли тяжело и были плохо организованы. Осенью 1968 года в СССР создавалась киноэпопея «Освобождение», и туда были брошены лучшие кинематографические силы и все ресурсы. «Белому солнцу…» даже не досталось съёмочного крана — его пришлось мастерить прямо на площадке из подручных средств. К участию в съёмках привлекли эскадрон, подразделение знаменитого кавалерийского полка, созданного для съёмок фильма «Война и мир». Однако, в итоге в картину так и не вошли сколько нибудь сложные конные трюки. При этом в ходе съёмок один из кавалеристов-каскадёров по неосторожности погиб.
Владимиру Мотылю впоследствии, при разбирательстве о перерасходе средств на съёмки, всё это вменили в вину. Дисциплина в творческой группе хромала — актёры вне съёмок постоянно участвовали в пьянках и драках в соседних ресторанах. Эпизод, где у Верещагина во время схватки на баркасе кровоточит бровь — совершенно натурален. После драки с местными хулиганами Луспекаев рассёк бровь.
В ноябре 1968 года съёмки были завершены. С ноября 1968 года по январь 1969 года шли павильонные съёмки, запись музыки и песни.

Рабочий материал отсмотрела комиссия творческого объединения и осталась недовольна результатами. 15 января 1969 года Григорий Чухрай, художественный руководитель ЭТК, в письме режиссёру указал на то, что качество отснятого материала неудовлетворительно и картина находится под угрозой перерасхода средств, и, следовательно, может быть закрыта. Режиссёра обвинили в профессиональной непригодности — материал запланированный к съёмке в ходе командировки не был готов. Фильм, уже снятый на две трети, оказался законсервирован на 4 месяца.
Руководство ЭТК рассматривало вариант передать незаконченный фильм другому режиссёру. Вопрос обсуждался с Владимиром Басовым, но тот отказался. Владимир Мотыль пошёл по инстанциям, вплоть до министра кинематографии СССР Алексея Романова, пытаясь доказать перспективность работы. Всё было бесполезно. Студия уже готова была свернуть работу над фильмом, когда в дело неожиданно вмешалось Министерство финансов, отказавшееся списать более 300 тыс. истраченных рублей. Было решено пересмотреть бюджет, выделить дополнительные средства и фильм закончить.
Комиссия указала режиссёру на то, что картина получается слишком трагической. Требовалась серьёзная доработка. Для того чтобы удовлетворить требованиям необходимо было переснять несколько ключевых сцен и в том числе полностью изменить концовку. Так, например, в первоначальном варианте Настасья (супруга Верещагина) сходит с ума от горя. Жёны Абдуллы, вылезают из нефтяного танка и в отчаянии бросаются к мёртвому мужу. Совсем иначе выглядела финальная схватка Абдуллы и Сухова. Все эти сцены в окончательный вариант не вошли или были полностью переделаны.
18 мая 1969 года съёмочная группа вылетела во вторую командировку, теперь уже на восточный берег Каспийского моря — в Туркмению, район города Байрам-Али. В результате столь большой паузы в работе группа лишилась актрисы игравшей Гюльчатай. Вместо Татьяны Денисовой на роль утвердили 17-летнюю студентку Вагановского училища Татьяну Федотову. С мая по июль 1969 года прошла вторая экспедиция, в результате которой фильм сильно изменился и у него фактически появилась другая концовка. Съёмки завершились в сентябре 1969 года.
На этом проблемы не закончились. Даже после второй экспедиции материалы не удовлетворили руководство студии. Владимиру Мотылю пришлось внести ещё около 27 правок. Фильм начинали снимать на базе студии «Ленфильм», а заканчивали в «Мосфильме» (в выходных данных значатся обе крупнейшие советские киностудии). 18 сентября 1969 года состоялась приёмка картины. Её отсмотрел директор Мосфильма Владимир Сурин. Он остался недоволен качеством и акт о приёмке не подписал.
Премьера и прокат
В дальнейшую судьбу фильма вмешался Леонид Брежнев. В то время была принята практика, когда на дачах у высших партийных чиновников организовывались закрытые просмотры новинок советского и зарубежного кинематографа. Брежнев был большой поклонник западных боевиков и вестернов в частности. В канун ноябрьских праздников ему из фильмотеки отправили новинку — «Белое солнце пустыни» и генсек остался в восторге от просмотра. Это и сняло последние препоны, фильм был допущен в широкий прокат.
Ограниченная премьера картины для создателей и руководства состоялась 14 декабря 1969 года в ленинградском Доме кино. Премьера на широком экране в столице состоялась 30 марта 1970 года.
Из-за низкой оценки приёмной комиссии картина получила 2-ю категорию, что, по мнению создателей, снизило прокатные показатели. В прокате 1970 года фильма занял 2-е место — 50 млн зрителей (лидером стало «Освобождение» Юрия Озерова).
Критика
Как во время съёмок, так и по окончании мнение критики и кинематографического руководства СССР о фильме было скорее скептическим. Даже после многочисленных переделок результат был далёк от того, что хотели увидеть на экране. Режиссёрская трактовка неубедительно реализовала весь потенциал, который был заложен в сценарии. Актёрская игра Анатолия Кузнецова выпадала из ансамбля и оставляла не лучшее впечатление. Операторская работа, монтаж и звукорежиссура, по мнению специалистов, также нельзя отнести к образцам киноискусства.

Не смотря на то, что фильм изначально планировалось снять как вестерн — жанровая принадлежность конечного результата несколько расплывчата. Киноведы считали, что у «Белого солнца пустыни» много общего с такими фильмами как: «Профессия: репортёр» Антониони, «Под покровом небес» Бертолуччи и с советским «Тринадцать» Михаила Ромма.
Кинокритик Майя Туровская, отзываясь о «Белом солнце пустыни», говорила о создании в СССР нового жанра, аналогов которому в мировом кино нет.
Думаю, что историко-революционный фильм — это единственный в собственном смысле жанр, который создало вообще советское кино. Все остальные жанры, так или иначе, существовали без него, а историко-революционный фильм стал в советском кино таким же жанром, как, предположим, в американском кино жанр вестерна.
Соревноваться с Голливудом в создании классических вестернов, как хорошо понимали создатели фильма, было бы бесполезно. Привлекательность фильма в его парадоксальной противоречивости. С одной стороны это явная пародия на вестерн и в то же время боевик и высоко патриотическая картина. Главный герой Сухов одновременно похож на неунывающего и сноровистого героя русских сказок и совершает настоящий подвиг на войне. Пафос истинного героизма преподносится с экрана с истинным вкусом и чувством меры. Зрителя привлекает столкновение восточной традиционной культуры и русского фольклора на фоне героико-приключенческого сюжета с традиционными погонями и перестрелками.
Положительные стороны картины это стиль и проработанные мелочи, придающие сюжету глубину и драматизм. Так, например, интересная режиссёрская находка — письма Сухова супруге, которые он читает про себя. Идея разнообразить таким образом сюжет принадлежала режиссёру, а текст писем сочинил Марк Захаров.
Другое достоинство фильма актёрская игра, особенно персонажей второго плана, но прежде всего Павла Луспекаева, работа которого стала откровением для зрителя.
Значение и признание
Фильм стал значимой частью русскоязычной культуры, приобрёл статус культового, фразы героев устойчиво вошли в разговорную речь и вошёл в поговорки. Жанр «истерна» и такие его представители как «Неуловимые мстители», «Свой среди чужих, чужой среди своих» и «Белое солнце пустыни» стали значимым явлением советского кинематографа, вызвав волну подражаний 1960—1970-х годов как на центральных студиях так и на киностудиях среднеазиатских республик.

Фильм и фразы из фильма часто цитируются и пародируются в других произведениях искусства. Анатолий Кузнецов сыграл камео-роль Сухова в двух картинах. «Приключения Петрова и Васечкина» и «Старые песни о главном». В фильме «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» прямо пародируется большой эпизод из «Белого Солнца пустыни» с перечислением жён в гареме Абдуллы.
Павел Верещагин стал символом таможенной службы в России и некоторых других странах. Возле отделения таможни в Кургане и Амвросиевке (Донецкая область) установлен памятник герою фильма. Планируется открытие памятника в Москве.
Фильм стал одним из талисманов советских и российских космонавтов. Перед каждым стартом космонавты обязательно пересматривают фильм. Свою книгу мемуаров генерал Александр Лебедь назвал фразой Верещагина «За державу обидно». По мотивам картины создана компьютерная игра компании «1С».
Сразу после выхода на экраны СССР картину выдвигали на соискание Государственной премии СССР, но награду в 1970 году получила картина «У озера». В советское время фильм так и не был удостоен каких либо официальных регалий. В конце концов фильм получил Государственную премию России, после распада СССР в 1998 году.
Георгий Юматов, который едва не сорвал съёмки, полностью реабилитировался в картине «Офицеры». Владимир Мотыль снял всего девять полнометражных лент, и следующей его работой стала реализация давней мечты экранизация истории о декабристах. Но ни одна другая картина не сравнилась по популярности с «Белым солнцем». Для большинства актёров фильм фактически стал визитной карточкой и главной работой всей жизни. После успеха «Белого солнца» Павел Луспекаев получил множество предложений от режиссёров, но прожил он всего несколько месяцев и скончался в 1970 году во время съёмок в своём следующем фильме.

Интересные факты:
В мультфильме «Прогулка кота Леопольда» присутствует явная отсылка на фильм «Белое солнце пустыни»: а именно сцена выкапывания Саида.
Список жён Абдулы: Зарина, Джамиля, Гюзель, Саида, Хафиза, Зухра, Лейла, Зульфия, Гюльчатай.
Фильм с рабочим названием «Спасите гарем!» снимали в Ленинградской области, в Каракумах и под Махачкалой на берегу Каспия.
Интересна судьба главного героя фильма – товарища Сухова. Сначала на эту роль пригласили актера Георгия Юматова. Но у него в то время были серьезные проблемы с алкоголем. И режиссер поставил ему условие: уйдешь в запой - сниму с фильма. Как назло, прямо накануне съемок Юматов «сорвался»: напился и ввязался в драку. Все лицо актера было побито, несмотря на то, что он просил своих обидчиков не оставлять синяков, так как грим не сможет «убрать» фингалы. Но те били именно по лицу. Ни о какой главной роли после этого не могло быть и речи. Тут и пригласили сниматься Анатолия Кузнецова, которого срочно вызвали из Москвы.
Кровь на лице Верещагина в эпизоде на баркасе — настоящая. Актёр Павел Луспекаев явился на съёмочную площадку с ножевой раной на лице, которую получил в потасовке с местными жителями в пивной поблизости.
Среди «жён Абдуллы» были только три профессиональные актрисы, остальных играли баскетболистка, научный сотрудник и продавец. Так как после съёмок основных сцен девушкам нужно было срочно возвращаться на работу, в эпизодах отсутствующих «жён» пришлось дублировать солдатами. Интересно, что местные девушки отказались участвовать в съемках, все девушки игравшие жен были привезены из Москвы.
После того, как Верещагин выбрасывает из окна подпоручика из отряда Абдуллы, тот, отряхнувшись и сев на коня, произносит ставшую знаменитой фразу «Да гранаты у него не той системы». Этой фразы в сценарии не было, она родилась экспромтом.
По сценарию, Верещагина звали Александр, но Павел Луспекаев в своего героя столько души, что поменялось даже имя персонажа.
Актёр Кахи Кавсадзе за всё время съёмок так и не научился ездить верхом. На всех кадрах он либо сидит неподвижно, а лошадь крепко держат под уздцы, либо его носит на плечах другой человек.
«Белое солнце пустыни» не первое общее появление на экране Годовикова и Луспекаева. До того они совместно снялись в фильме Республика ШКИД. Годовиков был занят в эпизодической роли беспризорника, а Луспекаев сыграл учителя физкультуры.

Еще в 1967 году Леониду Быкову предложили поставить картину о лeтчиках по сценарию Владимира Кунина "Хроника пикирующего бомбардировщика". Однако, он непременно хотел включить в нее песню Смуглянка, что было категорически отвергнуто Куниным. Свой замысел о лeтчиках, поющих "Смуглянку", Быков воплотил в ленте "В бой идут одни „старики"".

Фильм основан на реальных событиях. В основу сценария (Леонид Быков, Евгений Оноприенко, Александр Сацкий) легли воспоминания прославленных летчиков Советского Союза, подлинные события времен Великой Отечественной. Леонид Быков пробивал съемки фильма на студии имени Довженко несколько лет - киноначальники считали сценарий "не героическим".