БОМЖИ

      (собрание офицеров, не имеющих жилья;
     в конспективном изложении)

     Офицеры,  не  имеющие  жилья  в  России, собраны  в  актовом  зале  для
совершения акта. Входит адмирал. Подается команда:
     - Товарищи офицеры!
     Возникает звук встающих стульев.
     Адмирал:
     - Товарищи офицеры. (Звук садящихся стульев.)
     Затем следует адмиральское оглядывание  зала  (оно  у  адмирала  такое,
будто перед ним Куликово поле), потом:
     - Вы!  (Куда-то вглубь, может  быть, поля.) Вы! Вот вы!  Да... да,  вы!
Нет, не вы!  Вы сядьте!  А вот вы!  Да, именно вы, рыжий, встаньте! Почему в
таком  виде...  прибываете  на совещание?..  Не-на-до на  себя смотреть так,
будто вы только что себя увидели. Почему не стрижен? Что? А где ваши медали?
Что вы смотрите себе на грудь?  Я вас спрашиваю, почему у  вас одна  медаль?
Где остальные? Это  с какого экипажа? Безобразие! Где ваши начальники?.. Это
ваш офицер? а? Вы  что,  не узнаете своего офицера?..  Что? Допштатник? Ну и
что,  что  допштатник?  Он что,  не  офицер?..  Или его  некому  привести  в
чувство?..  Разберитесь... Потом мне доклад... Потом доложите, я сказал... И
по  каждому человеку... пофамильно... Ну, это отдельный разговор... Я  вижу,
вы  не понимаете... После роспуска строя... ко мне... Я вам объясню, если вы
не понимаете. Так! Товарищи! Для чего мы, в сущности, вас собрали? Да! Что у
нас  складывается с квартирами...  Вопрос сложный...  положение непростое...
недопоставки... трубы...  сложная  обстановка... Нам  недодано  (много-много
цифр) метров квадратных...  Но! Мы  - офицеры! (Едрена вошь!) Все знали,  на
что шли! (Маму  пополам!..) Тяготы  и  лишения!  (Ы-ы!)  Стойко  переносить!
(Ы-ых!) И чтоб ваши  жены больше  не ходили!  (Мда...) Тут не детский сад...
Так! С квартирами все ясно! Квартир нет и не будет...  в  ближайшее время...
Но!.. Списки очередности... Всем проверить фамилии своих офицеров... Чтоб...
Никто не забыт! Кроме квартир ко мне вопросы  есть? Нет? Так, все  свободны.
Командование прошу задержаться.
     - Товарищи офицеры!
     Звук встающих стульев.

ЧАЙНИК

     При уходе и переводе с  флота  принято  воровать что-нибудь на  память:
какой-нибудь кусочек  сувенирного краеугольного кирпича  могучего  исполина,
именуемого - "флот", кусочек чудовища...
     Командир  Криволапов -  а  такие еще  встречаются  среди  командиров  -
готовился  к переводу  со  своего  ракетного  подводного крейсера, то  есть:
лихорадочно воровал.
     Он уже  украл себе домой: холодильник "Морозко" с отвалившейся дверцей,
лучшее  украшение радиосвалки  проигрыватель  "Аккорд",  бухточку провода  и
простынь дерматинового покрытия, которым в доме всегда найдется что покрыть.
     Он  утащил  с корабля,  потея  от  восторга, банки с  воблой,  компоты,
сухофрукты,  доски, шкафчики,  нержавеющие  трубы  и  наших  дырявых тапочек
двадцать пар.
     Детские бульканья с пузырями  вызывало в нем желание подчиненных помочь
ему в этом ночном грабеже.
     - Стой! -  говорил  он командиру боевой части, встречая его недалеко от
лодки на снегу.
     -  Что-то я хотел тебе поручить,  что-то хотел... какое-то задание... -
мучился он.
     - У меня уже есть задание, - старался командир БЧ, - списываю прибор...
     - При чем здесь прибор? - досадливо махал  рукой  командир, как Диоген,
которому мешали изобретать формулу счастья.
     - Да,  - вспоминал он наконец, - отправляйся сейчас на корабль и оторви
мне там две железные полоски. Вот такие!
     - Угольники? - участвовал командир БЧ в командирских исканиях.
     - И угольники тоже, а  это - вот такие! -  и в воздухе рисовался чертеж
очередной жертвы клептомании.
     Прости, природа: когда ты создавала некоторых  капитанов первого ранга,
командиров лодок, ты вложила в них столько почек, что, распустись они все, -
и можно было бы легко заблудиться в листве командирской души.
     Пока  мы отвлеклись, он увидел чайник. Тот стоял на палубе дебаркадера,
перед  дверью:  крупный,  никелированный,  великолепный экземпляр.  Гордость
племени  чайников: носик, крышка, зеркальные бока, гнездо под  розетку - три
литра внутрь, и можно ставить хоть на олимпийский огонь.
     - Так! - сказал командир Криволапов, чувствуя желание немедленно обнять
зазевавшийся чайник.
     - Эй, кто там?! - крикнул он, обернувшись.
     На этот зов откуда-то вылез матрос.
     - Так, - сказал командир Криволапов, - возьмешь его - и ко мне в каюту!
     Матрос подхватил  беспризорника, а командир помчался дальше,  навстречу
восходящим лучам восходящей военной славы.
     - Стой! - раздалось из потустороннего мира. - Куда!
     Грязно-серая  дверь  дебаркадера открылась, и оттуда вылез грязно-серый
работяга. Мать природа одела его в ватник, сапоги и кроличью шапку и, прежде
чем  пихнуть его в  спину, подарила ему  вечную щетину,  мешки под  глаза  и
жажду.
     - Куда, говорю! - схватил он проходящий мимо чайник.
     - Товарищ  командир! -  заверещал  матрос. - Я, как вы сказали,  так  и
сделал! Товарищ командир!
     Командир  Криволапов  медленно  повернулся спиной  к  серебристым лучам
восходящей военной славы; на лбу его  обозначились ребра  жесткости, и  лицо
начало отчаянно принимать командирское решение.
     - Ах, енто ты, значить? - прогундосил работяга...
     Опустим занавес над этой  душераздирающей  картиной;  занавес темный, с
кистями, как цыганская  шаль. Пусть наступит  ночь и  все затопит. Не  будем
рассказывать, как работяга, держа одной рукой чайник, а  другой  - командира
за пуговицу, докладывал  ему,  в  идиоматических выражениях, одну библейскую
притчу.
     Работяга был огромный-огромный, а командир такой маленький, мокренький,
в шапке с ручкой...
     За что, природа?

ПЯТЬ РАЗ ПОДРЯД

     Северный  ветер - аквилон  - развернул  на шинели сзади большие срамные
губы и ворвался туда. угрожая предстательной железе. Не ходите в патруль,  и
у вас  будет все в полном порядке  с предстательной железой:  она доживет до
глубокой старости и помрет своей собственной смертью.
     Лейтенант  Сидоров Вова  справился  с  ветром  в хвостовой своей части,
вернул  полы шинели  на место и,  обернув ими себе  ноги,  продолжил путь во
мгле.
     Снежинки, твердые, как алмазная крошка, отскакивали от задубевшего лица
и противно скрипели на шее.
     Лейтенант  Вова шел  домой  из патруля. Два часа  ночи. Его патрульные,
отпущенные  ночевать  в  казарму,  уже  минут десять  месят  снег  в  нужном
направлении, мечтая о  вонючей подушке, а вот Вову ждет постель, супружеское
ложе.
     Все-таки хорошо стоять в  патруле:  хоть  в два часа  ночи, а  жена под
боком. Вова  улыбнулся  поземке  и поправил  тяжелую портупею.  В ней  лежал
"пистоль". Она оттянула весь бок уже сегодня, то ли будет завтра.
     Вот  именно  - завтра. Флотское  завтра. Как много  оно  может с  собой
принести, это  наше  "завтра".  Его  караулит сомнительный друг подводника -
случай, этот верный пес лентяйки Фортуны.
     "Человек  -  электрохимическая система.  Ей  нужны  пиления напряжения.
Испытав  эти  падения,  человек вырабатывает устойчивые состояния  для своих
атомов. Эти состояния он передаст потомству".
     Вот какие мысли пришли к Вове посреди полярной ночи; Вова с малолетства
был философом.
     Но философов не любит Фортуна:  кому же понравится,  если  мешаются под
ногами и все время подглядывают.
     Лучшие, самые крупные куски напряжений Фортуна бережет для философов.
     Вова вошел в пятиэтажную железобетонную времянку, поднялся на четвертый
этаж и,  осторожно открыв дверь, вдохнул сразу двести пятьдесят органических
составляющих, которые принято считать "теплом домашнего очага".
     Стараясь не загреметь, он зажег свет в микроскопической передней  и, не
раздеваясь, вошел в комнатку, чтоб обнаружить и поцеловать теплую жену.
     Глаза вскоре привыкли к темноте, но  на вожделенной подушке они увидели
сразу две головы. Женщины тоже не любят философов. Философов никто не любит.
Разглагольствования  хороши  только  в начале той  затяжной  драки,  которую
называют супружеством.
     Вова остолбенел. Рухни сейчас пятиэтажное бунгало, он и не заметил  бы:
внутренний грохот оглушил Вову; упали  высокие  мечты - пять тонн хрусталя с
высоты километра.
     Вова чисто машинально,  слепыми движениями вынул  свой верный "пистоль"
и, как говорили в древности, "сильно посыпал пороху на полку".
     Он  поймал в  прорезь прицела подушку,  зажмурился  и нажал  на  курок.
Оглохший  заранее Вова ничего не услышал;  "пистоль" пулял и пулял,  как  во
сне, в скачущую,  издыхающую, издающую ржанье кровать...  А  потом Вова тихо
вышел и пошел... в никуда...
     В комендатуре,  под  стеклом,  вместе с настольной лампой,  физиономией
наружу сидел старый капитан, дежурный по гарнизону.
     Военная  физиономия  всегда решалась  в широком ракурсе:  от  некоторой
неподвижной   опрокинутости   или   свежайшей   отшлепанности   до   суровой
решительности лба в полпальца величиной.
     У  дежурного  капитана все  было  в порядке со  лбом:  надбровные  дуги
образовывали такие надолбы, что не страшна никакая лобовая атака.
     Капитан впадал в  коматозное состояние, обычное  для дежурной  службы и
для двух часов ночи.
     Чтоб голова  при падении не раздробила стол, он подложил под нее стопку
засаленных дежурных журналов;  устроившись сверху, он засопел,  разметав  по
обложкам влажные губы и оставив бодрствовать лишь одну  сторожевую  точку  в
спинном мозгу.
     Через двадцать минут точка затеребила  остальной организм: кто-то вошел
и сел. Капитан,  видимо, почувствовал спиной инфракрасное  излучение, потому
что он  моментально поднял  голову и открыл глаза.  Через тридцать секунд он
проснулся, а еще через двадцать  к нему вернулось сознание: перед ним  сидел
Вова, а перед Вовой лежал "пистоль".
     - Я убил  человека... и даже двух человек... вдребезги,  - сказал Вова,
простой как правда, и кивнул на "пистоль".
     - Чтооо?!!  -  капитан взвился вверх  и  влет ткнул увязавшийся за  ним
табурет.
     Через  секунду  он  уже  рысью  исступленно  бежал по  адресу:  дом 55,
квартира 90 - и на бегу рисовал  себе одну картину  за другой.  И что  самое
трагичное, хреновое, - что все это на его дежурстве, черт!
     От расстройства капитан птичкой взлетел на четвертый.
     Дверь была открыта. Капитан осторожно вошел: не наступить бы на трупы.
     В  комнате  стоял  запах  расстрелянного  унитаза,  целой стаей  летали
меркаптаны** Меркаптаны - химические  соединения, которые  сообщают фекалиям
их неповторимый запах. и, летая, поражали обоняние, зрение и воображение.
     От  волнения капитан  не зажег свет и  шарил впотьмах. В  комнате царил
беспорядок. В  подушке  (наощупь) сидело пять  пуль. Трупы  исчезли. Посреди
комнаты, вытянувшись, лежали две  огромные лужи. Они тянулись от  кровати до
порога и были затоптаны босыми ногами. Кровь!
     Капитан  опустился  на четвереньки,  торопливо макнул  палец в  лужу  и
осторожно поднес  его к лицу: это была не  кровь; меркаптаны взлетали именно
отсюда.
     Счастливый капитан легко засмеялся, как  в чирикающем детстве, поднялся
на ноги и вытер палец об обои. Вова промахнулся. Пять раз подряд...
     Командующий, когда  ему обо всем  доложили, сначала испытал  сильнейший
удар  под  дых, потом,  придя в  себя, он тут  же объявил  Вове десять суток
ареста  с  содержанием  на  гарнизонной  гауптвахте.  Чуть позже командующий
подумал, и, успокоившись, он приказал каждый день водить Вову на стрельбище,
чтоб научился стрелять.
     Вот такое у  нас "флотское  завтра".  Кто  же на истинном  флоте  в нем
уверен? Разве что тот сосущий вкусную грудь лентяйки Фортуны. Но на флоте ли
он? И из нашей ли он песочницы?..

ВМФ решил вернуть в строй уникальные титановые подлодки

Военно-морской флот России решил вернуть в строй уникальные подводные лодки проекта 945 «Барракуда», корпус которых выполнен из титана, рассказал высокопоставленный источник в главкомате ВМФ, подчеркнув, что решение восстановить лодки было принято в январе на совещании с главкомом ВМФ Виктором Чирковым.

«Это было не спонтанное решение, мы его тщательно просчитали и пришли к выводу, что восстановить лодки экономически целесообразнее, чем утилизировать», – пояснил собеседник издания.

Сейчас в составе флота четыре титановые атомные подводные лодки (если не считать мини-лодок для глубоководных исследований): две проекта 945 «Барракуда» – К-239 «Карп» и К-276 «Кострома» и две титановые лодки модернизированного проекта 945А «Кондор» – К-336 «Псков» и К-534 «Нижний Новгород».

Главная мишень «Барракуд» и «Кондоров» – авианосцы и подводные лодки. Для их уничтожения используются торпеды, которые выстреливают из двух 650-миллиметровых торпедных аппаратов и четырех 533-миллиметровых. В отличие от «Барракуд», «Кондоры» могут стрелять ядерными крылатыми ракетами «Гранат» и погружаться на 50 м глубже – до 600 м. От воздушных атак лодки могут отстреливаться зенитными ракетами «Игла».

Все лодки входят в состав 7-й дивизии подводных лодок Северного флота (п. Видяево), но «Карп» с 1994 года находится на судоремонтном заводе «Звездочка» в ожидании восстановления. Контракт на ремонт первых двух лодок подписан со «Звездочкой». Согласно документу, завод должен провести средний ремонт с модернизацией двух АПЛ.

Как рассказал один из топ-менеджеров «Звездочки», на лодках заменят ядерное топливо и всю электронику, а механические части проверят и отремонтируют. Кроме того, ремонт проведут и на ядерных реакторах.

«По графику до конца апреля лодка К-239 «Карп» должна быть передана с баланса флота на баланс завода. К этому времени должна быть проведена дефектовка и утвержден проект работ. Сами работы начнутся на первой лодке уже летом и будут продолжаться в течение двух–трех лет, по оптимистичному сценарию. Возможно, сроки затянутся, поскольку пока не все понятно с поставщиками комплектующих. После «Карпа» поставим на ремонт «Кострому», – пояснил представитель «Звездочки».

Он добавил, что, несмотря на возраст, корпуса титановых лодок «в отличном состоянии». «Титан, в отличие от стали, не подвержен коррозии, поэтому если снять резиновое покрытие, которое поглощает шум, корпуса там как новенькие», – добавил судоремонтник.

По предварительным данным, титановые субмарины получат новые гидроакустические станции, боевые информационно-управляющие системы, радары с радиотехнической станцией разведки, навигационную систему на базе ГЛОНАСС/GPS. Кроме того, на лодках поменяют системы вооружения и научат их стрелять крылатыми ракетами от комплекса «Калибр» (Club-S).

Прочность титановых лодок была продемонстрирована в 1992 году, когда АПЛ «Кострома» столкнулась в Баренцевом море с американской субмариной типа «Лос-Анджелес». Российский корабль получил небольшие повреждения рубки, а американскую лодку пришлось списать.

Независимый военный эксперт, автор книг по истории Военно-морского флота Дмитрий Болтенков в интервью «Известиям» назвал АПЛ с титановым корпусом национальным достоянием.

«Восстановление группировки многоцелевых атомных подводных лодок – это одна из самых важных программ флота. К сожалению, ходовых лодок из общего количества едва ли треть, так что возвращение проекта 945 – бесспорно, хорошая новость. Благодаря титановому корпусу лодки могут служить до 100 лет», – сказал он.

Экс-начальник главного штаба ВМФ Виктор Кравченко в свою очередь пояснил, что восстанавливать лодки, построенные в 1980-х годах, – не самое правильное решение. «Современные сорта стали позволяют лодкам выдерживать такую же глубину, как и титановые. Поэтому особого преимущества, как в советские годы, у титановых лодок перед стальными нет. Поэтому я считаю, что лучше бы построили новые, у них ресурс был бы значительно больше», – пояснил Кравченко.

Ожидается, что после ремонта все четыре атомные субмарины вернутся в состав 7-й дивизии подводных сил Северного флота и будут базироваться в Видяево.

«ВЗГЛЯД.РУ»