Алло, Люся, это я!
Алло, Люся, это я! Догадайся, откуда я звоню? Почему из дурдома? Самое для меня место? Ошибаешься, Люся, я из тюрьмы.
Ловили киллера по словесному портрету: нос средний, лоб средний, рост средний - меня и схватили!
Ну почему хуже всех?! Кроме меня еще пять тысяч поймали - и все сознались. А ты попробуй не сознайся, если они сначала бьют - потом спрашивают!
Я, Люсь, сознался во всех нераскрытых убийствах - теперь меня в камере уважают. Вчера с телевидения приезжали интервью брать, спрашивали: какие женщины мне нравятся - блондинки или брюнетки? А я, Люсь, и забыл, какая ты - ты ж всегда красишься, сказал: лысые, то есть - обыкновенные. А когда спросили, скрывал ли я от жены об убийствах, сказал "нет" - я ж от тебя, Люсь, ничего не скрываю.
Что это упало? Ах, это ты? Ну, сейчас встала? Села. Люся, быстрее сядешь - скорее выйдешь! То есть выздоровеешь. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Не, не из автомата, у нас у всех сотовый. Камера такая - люкс. Сидят только авторитеты. Начальник тюрьмы сам к нам звонить ходит. У него аппарат старый - еще при Дзержинском ставили. Дурак? Ах, я дурак. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Ты что делаешь? Врача вызвала, а дверь открывать боишься? Ну пусть он тебя через дверь послушает. Почему я веселый? А я их обманул: сказал, что золото под фундаментом нашего дома зарыл, - так что наконец-то нашу пятиэтажку сломают! И мы переедем!
Нет, Люся, меня не расстреляют. Из нашей камеры всех под залог выпускают. Да, я сказал, что здесь сидят авторитеты, но не сказал, что только до вечера. Пока им деньги не привезут.
Кто мне привезет? Люся, когда я во всех убийствах признался - мне сразу тысяча предложений! На части рвут: магаданские, астраханские, тюменские... Я, Люся, поближе к дому выбрал - кремлевские. Посмотри в окно, если БМВ под окном стоит - это мой аванс. Мусоровоз стоит. Странно. Ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, это я. Почему тихо говорю? У нас тут после обеда мертвый час - одного убили. Ничего не сделал - во сне храпел. Вот и он поспорил, что лекарства против этого нет. Ну что "что" - проспорил, сейчас не храпит. А у тебя как дела? Врач приходил? И что сказал? Что все плохо. Дала бы ему на сто тысяч больше, он бы сказал, что все хорошо. Люся, сейчас все продается и покупается! Вот мы дали надзирателю сто долларов, и он сейчас убиенному сказки читает. Ну ладно, я тебе потом позвоню.
Алло, Люся, меня освобождают! Люся, они не верят, что я всех убил. Они попросили меня прихлопнуть комара, я полчаса за ним гонялся. Опрокинул на следователя шкаф, два раза бил себя по лицу, а он все равно летает, гад! А потом на нос прокурору сел. И представляешь, Люся, пока я замахивался, он улетел, а прокурор остался.
Сейчас я в санчасти. Такое впечатление, что на меня, Люся, сто комаров село и их всех на мне прихлопнули.
Нет, Люся, врача здесь нету, только священник. Люся, теперь в тюрьме новая традиция: не лечат, а сразу отпевают. Был бы врач, он бы мне хоть какую таблетку дал, а этот протянул крест, я хотел куснуть, а это, оказывается, для поцелуя. И главное, тоже торопится: я еще жив, а он: "Господи, прими душу раба твоего усопшего..."
Я говорю: "Батюшка, жив я еще", он говорит: "Молитва длинная, когда дочитаю - усопнешь!" Ладно, Люся, я глаза закрою, пусть отдохнет.
Алло, Люся, это я! Похоронили, представляешь, сволочи! Я глаза закрыл, заснул, просыпаюсь - в могиле! А ты-то как? Врач приходил? И что сказал? Если еще раз дверь не откроешь, он не придет. Гордый какой! Скажи ему: пусть возьмет бинокль, а ты ему в окно язык покажешь! А я тебе говорю: он обязан, он клятву Гиппократу давал! Это такой авторитет, Люся. Он кого хочешь под землей найдет!
Алло, Люся, это я! Представляешь, только про Гиппократа заикнулся - уже откапывают! Говорят о чем-то... Люсь, они почку хотят мою забрать! Не отдам! Сейчас только гроб откроют, скажу: вы не имеете права!
Алло, Люся, представляешь, я им сказал: "Вы не имеете права", они в обморок упали! Нет, Люсь, если с людьми по-человечески - они понимают. Вот лежат сейчас... молодые, в школе-то, наверное, учились плохо, а без образования сейчас куда - только в могильщики, а с образованием - только в покойники! Алло, Люся, а ты что молчишь? Плачешь? Ну, не плачь, я скоро приду!

Муха
В цирк недавно ходил... Лучше бы я сразу пошел куда подальше!
Я же не знал, что там правительство будет! Сначала у жонглера от волнения что-то не получилось, и булава на меня упала, потом собак выпустили... Их перед представлением не накормили, а у меня в кармане бутерброд с колбасой был... Я еле отбился!
Ну, а потом вообще: фокусник закрыл меня в ящик, а у него что-то не сладилось, и я - превратился в муху! Жизнь - осатанеть можно! Голый!.. Стоишь на четырех лапах!.. Моя же жена меня чуть не прибила, когда я к ней на затылок сел!
Я к фокуснику в грим-уборную. Он говорит: "Извини, старик, денег на культуру не выделяют. Вот если ты мне найдешь спонсора, я из тебя божью коровку сделаю!"
Ну, вылетел я от него, сел на правительственную машину и... приехал на презентацию! С горя решил напиться... Пил с элитой, поэтому два раза падал с потолка. Один элитарец, вынув меня из бокала, облизал и назвал клюковкой. Другой, когда я упал женщине в декольте, - долго искал. Приговаривая: "Не волнуйтесь, мадам, что бы это ни было, мы найдем!"
Ну я, чтоб он не нашел, заполз ему в рукав, надеясь, что окажусь на улице, а когда вылетел - оказался в Госдуме!
Ну, думаю, тут я правду найду! Сел на ухо депутату, с которым Владимир Вольфович разговаривал, а Вольфович размахивается... Хорошо, я увернулся!
Полетел в буфет... сел на стакан Травкина, чтоб он меня увидел, когда пить будет. А он сейчас нервный такой, хотел меня смахнуть и - компот на себя опрокинул.
Зюганов весь такой напряженный... Я к нему другую муху на разведку послал. Она только призатылилась, он как даст, муха аж не расплющилась, а вдавилась!
У спикера перед носом минут пятнадцать летал. У него глаза всегда улыбающиеся, но, если летать долго, они косить начинают. Не разберешь: то ли он тебя сейчас прихлопнет, то ли - погладит!
Ну, а там пиво в буфете было. Я нанюхался, меня на старые дрожжи и повело: то на нос кому упаду, то в тарелку... Они ловить меня стали. Явлинский кричит: "Нельзя ловить по старинке - нужно как во всех цивилизованных странах: поймать муху, почитать ей наши выступления, и она сдохнет!"
Жириновский кричит: "Я уже подал на нее в суд, и если она не явится, я ей морду набью!"
Илюхин кричит: "Откройте окна, она вылетит!" Ему отвечают: "Кто ж из Госдумы добровольно вылетит?! Что ж она - дура?!"
Бабурин говорит елейно: "Не надо так заострять вопрос, мы все понимаем, что мы ничего не понимаем, и это давно пора уже понять. А если она на кого-нибудь капнет, то время все расставит по своим местам!"
Боровой кричит: "Я независимый депутат и не хочу зависеть от какой-то мухи! Вот если бы тут летал Борис Николаевич!.."
Говорухин кричит: "Довели Россию! Раньше здесь двуглавые орлы летали, а теперь вонючие мухи!"
Макашов там был... замахнулся и говорит: "Жужжит, жидовка! Дожужжится с-счас у меня!.."
Ну, я не стал ждать, понюхал на посошок пивную пробку и - ходу.
У кремлевской стены - археологи. Нашли какой-то черепок... Я сел на него, они увидели и говорят: "Эт-то древняя муха! Она еще видела Ивана Грозного!" Я думаю: "И вы, обалдуи, тоже скоро увидите!"
Залетел в Манеж, а там выставка Ильи Глазунова была... Я сел на картину, один любитель живописи говорит: "Как неожиданно и на месте эта точка!" - "Да, - говорит другой, - это символ! Темное пятно на светлом лике отечества!"
А выставку тогда Лужков посетил... Остановился он у картины и говорит: "У нашего отечества светлое будущее!" Ну, я, от греха подальше, улетел, а народ говорит: "Видали! Одного слова Юрия Михайловича достаточно, чтоб наше будущее преобразилось!"
Ну, вылетел я на улицу, пьяный, усталый, сел на дерево, что у старого университета. А там, прям в центре, - ресторан! Я от удивления зазевался, тут меня какая-то птица и съела. И уж не знаю, как получилось, а только очнулся я опять в цирке, и как раз в то время, когда шпрехшталмейстер говорил: "На этом наше представление окончено! Спасибо за внимание!"